Но Грибаускене удалось сохранить фотографию своего бывшего мужа, сделанную сразу после настоящего или мнимого заключения. Там Грибаускас уже в форме сержанта НКВД, хотя в материале заказанной Москвой проверки о заключении он был рядовым красноармейцем НКВД.

«Дело Грибаускаса проверяла советская контрразведка. Могло ли так случиться, что он был завербован контрразведкой, а потом, возможно, инфильтрирован среди заключенных? — спросили мы у Бураускайте.

— Да, все могло быть.

— Сталкивались ли вы с случаями, когда такие проверки заканчивались вербовкой?

— Иногда заканчивались, иногда нет.

Бураускайте подчеркнула, что Грибаускас не сделал большой карьеры. Последнее его место работы — водитель заместителя министра в Министерстве связи, строго контролированном советскими органами безопасности.

По поводу ссылки деда Грибаускайте — у литовских журналистов нет сомнений в том, что, говоря о сосланном деде, президент имела в виду отца своей матери Корсакаса, так как отец Грибаускаса умер в 1929 году. Бураускайте на глазах журналистов сама проверила списки сосланных лиц, составленные ЦИГСЖЛ, нашла в них даже нескольких Пятрасов Корсакасов. Но ни один из них не соответствовал данным деда Грибаускайте, отца ее матери — то слишком молодой, то вообще из другого места Литвы. „Больше Корсакасов здесь нет“, — подтвердила Бураускайте. Такой вывод подтверждают и косвенные доказательства.

Дед Грибаускайте был женат дважды. Его вторая жена Марийона в 1944 году родила сына Пятраса. Значит, этот Пятрас был зачат где-то в 1943 году, когда Литва была оккупирована немцами, так что сослать могли только они. „А если дед, например, ушел вместе с советами в 1941 году, поскольку родственники президента указали именно такое время ссылки?“ — спросили журналисты у Бураускайте. „Ну, уходили, но… Кто-то уходил, но там были в основном работники НКВД, должностные лица, которые чувствовали опасность, красноармейцы“, — рассуждала глава ЦИГСЖЛ.

Хотя сейчас Бураускайте не могла отрицать, что фактов о ссыльных в семье президента нет, ранее чиновница не раз пыталась интерпретировать факты биографии Грибаускайте в ее пользу.

Когда Литва праздновала юбилей Саюдиса, и подписант Зигмас Вайшвила заявил с трибуны Сейма, что Грибаускайте брала зарплату и премии в Высшей партийной школе советской коммунистической партии даже после объявления независимости, президента защищала именно Бураускайте. Тогда она заявила, что эти премии ничего не означали, потому что „все брали“. Также было сказано о службе в структуре, финансирование которой шло напрямую из Москвы и в которой шла подготовка к перевороту 13 января, распространялась дезинформация.

Бураускайте пыталась по-своему объяснить и принадлежность Грибаускаса к НКВД, и службу на советских партизан. По словам руководителя ЦИГСЖЛ, у нее возникли сомнения, мог ли Грибаускас быть красным партизаном, так как он был подростком 15-17 лет. Чиновницу не волновало то, что работу партизана, работу в милиции оккупационной власти после войны и учебу в школе милиции доказывают документы, подписанные самим Грибаускасом. „Мне так кажется“, — подтвердила Бураускайте свои сомнения. Кстати, президент оценила ее заслуги Крестом командора Ордена Великого князя литовского Гедиминаса».

Автором сюжета на литовском ТВ является журналист Рута Янутене — автор скандальной книги о президенте Литвы «Красная Даля».

Как ранее сообщало ИА REGNUM, книга «Красная Даля» представляет собой сборник документов о президенте Литвы и рассказов знавших её лично или исследовавших биографию главы Литвы, которую сама Грибаускайте тщательно скрывает. Так, автор книги Рута Янутене пишет, что «сама Грибаускайте, рассказывая об учёбе в Ленинграде, ограничивается мифом о том, что она должна была согласовывать учёбу с трудной работой — толкала тяжелые тачки, нагруженные вонючими квашеными шкурами. Здесь и начинается неправда. В особом архиве в анкете Грибаускайте в Высшей партийной школе советской коммунистической партии её же рукой написано, что она на меховой фабрике была лаборанткой, а деятельностью, ещё более важной для её будущей карьеры, было идеологическое просвещение рабочих».

В том досье полно доказательств того, что после окончания учёбы она вскоре стала штатным аспирантом в Академии общественных наук Центрального комитета КПСС. Ещё один вопрос, на который Грибаускайте не спешила отвечать, что она делала в течение полутора лет после объявления независимости Литвы до её присоединения к команде Ландсбергиса, занимавшего должность председателя Верховного Совета, в конце 1991 — начале 1992 года? Где она была, когда Литва стояла, сцепившись, на Балтийском пути, с кем следила за трагедией 13 января?

Официальная биография президента во время её первого срока полномочий исправлялась три раза, поскольку поначалу в ней писалось, что вскоре после закрытия Высшей партийной школы летом 1990 года Грибаускайте отправилась учиться на курсы руководителей в США, в Джорджтаунский университет. На вопрос, каким образом она туда попала, политик отвечала, что через посольство США.

Проблема в том, что в те времена этого посольства в Вильнюсе не было. Оно было в Москве. А вот Ленинградский университет в Джорджтаун отправлял своих лучших выпускников. Так что Грибаускайте и после 11 марта нужна была бы московская протекция. Однако в книге затронуто не только коммунистическое прошлое президента Литвы, но и судьба её родственников, которых Грибаускайте фактически бросила, и свою жизнь они доживают в нищете в одной из деревень Литвы, её странные отношения во время работы в США и многое другое. В Литве материалы о Грибаускайте, в том числе и сюжеты по ТВ, неоднократно снимались с эфира.