Официальным телевизионщикам поэтому стало сложно создавать «картинку». Возможности интернета произвели революцию в массовой коммуникации. С одной стороны, количество интернет-пользовате­лей в России так выросло, что это уже не высоколобая прослойка, а масса людей, соразмерная стране: одних только интернет-дневников в Рунете 22 миллиона. С другой стороны, увлечение интернетом президента Медведева подтолкнуло к использованию этого канала связи для обращений и разоблачений.

И вроде бы президент правильно почувствовал новые
технические возможности для общения с народом. Но доверия больше не становится. Народ потешается и над посещением саратовского магазина президентом-блогером. Стоило Медведеву высказаться в том духе, что «цены [в Саратове] в пять раз ниже, чем в Москве», появилось множество сообщений о том, как местные власти готовили город к визиту — с закрытием магазинов и посадкой пальм.

И дело тут не в том, что сами наши президент и премьер «какие-то не такие»: уровень их откровенности и даже иногда артистичности выше, чем у некоторых западных лидеров, — проблема в жанре общения народа и его лидеров.

Протокольная телевизионная текучка к тому же заслоняет реальные темы, которые лидеры страны вроде бы хотят обсуждать с обществом: от милиции до инноваций. В ответ — назло этому благолепию — многие печатные СМИ и особенно интернет полны тоже не обсуждения, а злопыхательства и стеба. Так что разговора не выходит.

Сладкие, но бессодержательные пиарщики все-таки должны стать умнее: премьер на самолете и президент у ноутбука — это уже «не работает». А сюжеты типа «президент встретился с министром хороших дел и дал ему поручение увеличить процент наилучших дел» ужасно непрофессиональны. Сильным лидером можно выглядеть только среди сильных людей, а не в окружении подчиненных и зависимых.