Есть у нас традиция интересоваться мнением рок-звёзд по поводу политики. Макаревич, Шевчук, БГ высказываются охотно и едко. И про политику, и про совесть, и про воров во власти. Нет, молодцы, никто не спорит. Активная гражданская позиция, всё такое. Я с полным пониманием. Мне другое интересно. Отчего эта активная позиция образовалась у них только к старости? Почему в девяностые годы, когда решались вопросы глобального характера, она была на удивление вялой и скромной?

Давайте совершим экскурс в прошлое, вспомним, как наша «рок-совесть» проявляла себя в конце двадцатого века.

Начнём с того, что отличительной чертой «динозавров» русского рока является глубокая и последовательная неприязнь к СССР. Они выросли с этим чувством, оно в них неистребимо. «Совок» для них – синоним всего самого плохого, нелепого и отсталого. Отсталого по отношению к Западу, разумеется. (Любопытно, что эти эпитеты в полной мере относятся к ним самим как к профессиональным музыкантам. Иначе чем ещё объяснить, что после поднятия «железного занавеса» они оказались совершенно не востребованы на западном рынке?) Они с самой ранней юности слушали западную музыку, одевались, копируя забугорных рок и поп-идолов, мечтали, как о запредельном счастье увидеть «Beatles» или «Led Zeppelin» живьём. «Проклятый совок» мешал им жить. Не давал покупать джинсы «Montana» и пластинки «AC/DC», смотреть фильмы с Брюсом Ли и Чиччолиной, носить хайр до пупа и пить портвейн по подъездам. Хуже того, заставлял учиться и работать. (Бедные парни, что им пришлось пережить!..)

Во второй половине восьмидесятых разразилась «перестройка». «ДДТ», «Аквариум», «Кино», «Машина времени», «Наутилус» получили в распоряжение стадионы. Началось золотое время русского рока.

Чистой политики в песнях того периода было немного. Больше чувствовался какой-то общий кайф от рухнувших стен и тревога о будущем, но, тем не менее, можно вспомнить пацифистскую «Не стреляй» Шевчука, его же предчувствие «Гражданской войны», «Поезд в огне» Гребенщикова о том, что «некуда больше бежать», и, конечно же, «Перемен» Цоя. До этого были «Марионетки» «Машины времени», но это скорее фига в кармане, чем позиция или призыв. Особняком стоит «Наутилус Помпилиус» с антисоветскими «Скованными одной цепью» («здесь сброшены орлы ради бройлерных куриц» и т.д.).

Затем последовал развал Союза. Событие тектоническое, одно из самых значительных в ХХ веке, но русский рок пожал плечами и никак на него не отреагировал. Удивительное дело, их Родину, трёхсотлетнюю империю, по живому раскромсали на части, а они остались хладнокровными, как земноводные. Никаких громких заявлений, никаких гневных интервью. (Сравните с современной активностью).

В 1991 году Шевчуку было 34, Макаревичу и Гребенщикову – по 38. Далеко не дети. На юношеское легкомыслие списать подобную позицию, точнее, отсутствие позиции, тут не получится.

Скорее всего, сыграло роль всё то же негативное отношение к Союзу в целом. «Совку» плохо? Вот и прекрасно!»
Цой, кстати, в этом отношении…