Комментарии участников:
Где в таком случае они выступают? И как о них узнают?
В небольших заведениях, чаще даже не в клубах, а в арендованных коттеджах или полуподпольных барах. В Белоруссии за последние годы сильно развились всевозможные уличные движения, те же футбольные хулиганы. В Минске, например, есть команда «МТЗ-РИПО», фанаты которой являются антифашистами, что вообще нонсенс. Кроме гамбургского «Санкт-Паули», я больше не знаю в Европе команд, у которых была бы серьезная леворадикальная фанатская группировка. Вот они продвигают свою субкультуру, ходят на подпольные концерты, создают какие-то очаги, скажем так, инакомыслия.
Больших рок-клубов в Минске вообще нет?
По сути, один «Реактор», куда приезжают российские звезды панк-рока, «Король и шут», Lumen. Да и он всего на 800 мест. А во Дворец спорта не всякого пустят. Даже концерт Rammstein у нас оказался под угрозой срыва: власти блюдут нравственность народа.
Орел не ловит мух
Какое место во всем этом занимаете вы? В московских клубах на ваших концертах — аншлаги. По идее, в Белоруссии вы должны собирать стадионы.
Ну да, мы как бы единственные в стране мейнстримовые рок-звезды, которые ездят в туры, собирают во Дворце спорта в Минске 9 тыс. человек. Больше чем Deep Purple.
Почему в отличие от других местных групп вам дозволено там выступать? С одной стороны, понятно: ваша музыка позитивная и в целом беззлобная. С другой — в интервью вы не скрываете оппозиционных взглядов.
Потому что aqvila non captat muskas — «орел не ловит мух». В фантасмагории нас не существует. Да, мы можем собрать Дворец спорта, но при этом в медиапространстве нас нет. Власть не реагирует на аутсайдеров. Я знаю, что на наши концерты приходят и люди из КГБ, и генералы милиции, некоторые нас даже любят. По их логике, если начать нас преследовать, то мы станем белорусскими Че Геварами. А так мы — клоуны, на которых если не акцентировать внимание, то вроде бы нас и не видно. Тем более мы не нарушаем заповеди, чтим Уголовный кодекс, не бьем людей на улицах, не хотим войны, мы не за дестрой. Попытка с нами разобраться, по сути, не имеет под собой оснований. Мы все делаем открыто, у нас нет камня за пазухой, мы не берем ни от кого денег, не состоим ни в какой партии, ни разу не получали грантов из-за границы. Возможно, нас не трогают еще и потому, что мы стали популярными до возникновения всех этих режимных субъектов, и не только у себя на родине, но и в России, на Украине, в Казахстане.
„
Сейчас придворные шуты — те, кого любит ментовско-криминальная элита. А она любит «суровые» песни о нелегкой судьбе какого-нибудь ворюги или мента
”
А оппозиция пытается вас привлечь к своим акциям?
Нет. Мы не примыкаем ни к каким политическим движениям, мы люди с анархическими взглядами и стараемся держать круговую оборону. Другое дело, что как свободных художников нас, конечно, угнетает происходящее в стране, и взгляды оппозиции нам существенно ближе. То, что подается у нас с телеэкранов — мол, в оппозиции быдло, необразованные алкоголики и барыги, жутко раздражает, потому что это * Лидер общественного движения «Говори правду», кандидат в президенты Белоруссии, которому после выборов 19 декабря было предъявлено обвинение по статье «Организация массовых беспорядков». Сейчас находится под домашним арестом, ему запрещено общаться с кем-либо, кроме жены.
неправда. Могу сказать: лично я голосовал за Владимира Некляева.*
Почему после позорных выборов вы вместе с другими соотечественниками просто не вышли на улицу?
В этот день у нас был концерт в Москве. Но, честно говоря, будь я в Минске — не знаю, приехал ли бы на площадь. Многие из тех, кого в Минске не было, сейчас говорят: «Я бы обязательно пошел!» Но в большинстве случаев это позерство. После драки кулаками не машут. Не знаю, насколько я был бы силен духом. Конечно, я занимаюсь боксом, умею драться, но дело не в этом. Гораздо актуальнее для меня сейчас — сохранить свободное художественное пространство, все-таки я прежде всего музыкант. Чтобы песни, в которых мы пропагандируем и антитоталитаризм, и антимилитаризм, продолжали слышать люди.
Вам страшно?
Конечно. Я же понимаю, что буду здесь жить в любом случае. Белоруссия — моя земля, тут мои родители, папа у меня страдает болезнью Паркинсона, он не может никуда уехать, мой сын еще только учится в школе. Как мужчина и защитник тотема (а тотем — это не государственные границы, тут все серьезнее), я не имею права на то, чтобы меня сейчас, допустим, взяли и посадили.
Не смейтесь над нами
Юрий Шевчук как-то пожаловался, что хотел бы петь совершенно другие песни, но происходящее вокруг заставляет его выражать плакатный гражданский протест. В этом смысле на вас, как на автора, давит ситуация в Белоруссии?
Давит, но я как раз считаю, что для художника это неплохо. Давление вызывает внутреннюю мобилизацию. Время катаклизмов — это вообще время творческих людей. Идеальные условия для того, чтобы не заниматься музыкальной мишурой, поэтическим словоблудием, рок-н-ролльной набоковщиной — тем, чего как раз так много в современном русском роке. Этих экивоков, песен о каких-то карибских моряках (Михалок явно намекает на группу «Мумий Тролль». — The New Times), глупых цветочных метафор, чего-то совершенно не имеющего отношения к реальности. Мне кажется, наоборот, сейчас не хватает точных, четко расставленных акцентов.
Борис Немцов еще в 2006 году предсказывал, что нынешняя Россия придет к «лукашизму». Слушая вас и сравнивая, ловлю себя на мысли, что от Белоруссии мы уже не так далеко. Какие ощущения у вас, когда вы приезжаете к нам на гастроли?
В последнее время все действительно очень похоже. Даже если судить по околомузыкальной тусовке, которую подмяла под себя шансонно-криминальная песня. Я же вижу, чьи афиши висят по всей стране: Лепс, Трофим, Новиков. И это не случайно — меняются придворные шуты. Сейчас шуты — те, кого любит ментовско-криминальная элита. А они любят песни для так называемых настоящих мужчин, где сиплым голосом поется о нелегкой судьбе какого-нибудь ворюги, его жены или мента. Пять лет назад блогерная интеллигенция, современные российские либералы, смеялись над нами: мол, как вас так быстро нагнули, как вы терпите этого «клоуна», имея в виду Лукашенко? Никто не заметил, что рогатка была натянута, и Железный Феликс уже тогда грозил всему Советскому Союзу. Думаю, белорусские реалии в самое ближайшее время могут стать актуальными и для России, и для Украины. Я не параноик, не буду здесь говорить о каких-то розенкрейцеровских или масонских заговорах, но иногда у меня складывается ощущение, что на Белоруссии проверяют возможные сценарии. Вот стерпели белорусы и такие выборы — значит, и в других странах можно попробовать.